оставил на ней ни следа.
– И эта поверхность превратится в телепорт? – с надеждой спросил я.
– Нет вроде, – неуверенно ответила гремлинша. – Я не очень хорошо понимаю принцип действия этой штуки, но вроде как ты на большой скорости въезжаешь в собственное отражение, и оно проецируется на зеркало в другой станции.
То есть, по сути мне, предстояло убиться на полной скорости о зеркальную стену. Мило.
– Предлагаю устроить здесь привал. Отдохнем, а завтра с новыми силами нырнем в портал.
– Это не портал, – скривилась гремлинша. – Вообще ничего общего.
– Ну, ты же поняла, о чем я.
– Ладно. – Она широко зевнула, воспитанно прикрыв пасть ручкой. Вот только широченный зев гремлина такой ладошкой было никак не закрыть, и поэтому я смог оценить остроту ее зубов, расставленных в два ряда на манер акульих. – Раз уж ты так устал, то действительно можно немного отдохнуть. Чур я ночую в пункте управления, а ты можешь расположиться где-нибудь тут, на станции.
– Как пожелаешь, – легко согласился я.
Прежде, чем покинуть игру, я еще раз пробежался по своим характеристикам. Совсем неплохо, за один день я смог получить целых пять уровней, а спин все девять, и теперь был 29. Момент открытия второй формы становился все ближе и ближе, и мне было очень интересно, в кого же он сможет превратиться. Но это все завтра, а сейчас мне хотелось только одно – забраться в теплую постельку и отрубиться. Пожалуй, поход по подземелью в компании гремлинши можно считать даже более серьезным испытанием, чем битва один на один с боссом инстанса. Если не в физическом плане, то в эмоциональном точно.
Проверив перед выходом параметры капсулы, я убедился в том, что болевые ощущения продолжают расти и уже достигли 92,5%. Честно говоря, я уже не был уверен, что прям почувствую разницу между девяносто двумя и ста процентами боли, если меня порежут мечом или подпалят огненным шаром. А вот что все-таки случится, когда этот показатель дойдет до максимума, становилось действительно интересно. Вдруг Артем окажется прав, и интерфейс игры полностью перенесется в мой мозг, а может и наоборот, я сам скопируюсь или перенесусь в Арктанию? Впрочем, какой смысл гадать, если ответ я узнаю только когда болевые ощущения достигнут ста процентов.
Выбравшись из «яйца», я вдруг почувствовал, что мое лицо горит, словно от сильного ожога. Ощущение было такое, будто я все еще находился под действием перцового концентрата. Опять знаменитые «призрачные боли»? Но я уже давно ничего подобного не ощущал, ведь мозг уже привык к виртуальной капсуле.
Вот только подойдя к зеркалу в ванной, я увидел сильнейшее покраснение кожи.
– Да не-ет, – пробормотал я, осторожно касаясь лица. – Не может быть такого.
Одно дело призрачные боли, и совсем другое виртуальные стигматы[7]. В сети много писали о подобном, но считалось, что все это выдумки. Однако, на моем лице красовалось прямое доказательство их существования – довольно сильный ожог. Но если в игре я мог воспользоваться эликсиром здоровья и излечиться, то в реальной жизни мне оставалось лишь материться и покрывать лицо старой доброй заживляющей мазью. Похоже, игра становилась все опаснее и опаснее. И не важно, мой мозг сам воспроизвел этот ожог, или рана перенеслась из Арктании, ведь в обоих случаях боль и травма вполне реальны.
Глава 7
Утром, ни свет ни заря меня разбудил звонком Артем. Как всегда, бодрый до отвращения и лютого желания ударить его чем-нибудь тяжелым.
– Йоу, ты уже не спишь?
– Сплю, – недовольно буркнул я.
Очень хотелось зарыться лицом в подушку и выкинуть телефон куда подальше, но мне помещали это сделать врожденное воспитание и обычная лень.
– Совершенно бесполезное занятие. Лучше давай смотаемся к тому мужику, левитировавщему стальные предметы. Я уже обо всем договорился.
– Сейчас?
Часы показывали девять утра, что для меня было даже не ранним утром, если учесть, что лег я часа в четыре ночи.
– А чего тянуть? Чем быстрее разберемся с этим вопросом, тем лучше.
Что ж, возможно, он и прав. Узнать, что есть еще один такой как я, было бы очень полезно. Возможно, он даже мог бы поделиться своими знаниями об источнике или принципе работы наших способностей.
– Ладно, – выдохнул я, сползая с кровати. – Щас я попью кофе и…
– По пути попьешь! – перебил меня друг. – Я уже въезжаю во двор. Руки в ноги и бегом на выход.
Пришлось в срочном порядке умываться, одеваться и чуть ли не кубарем скатываться к машине Артема, услужливо припаркованной напротив моего подъезда.
– Привет, соня, – ехидно встретил меня друг. – Я сегодня уже миллион дел сделал, а ты все спишь. И что это у тебя с лицом? В солярий что ли ходил?
У страха глаза велики. Вчера я решил, что сжег все лицо, но оказалось, это просто сильное раздражение кожи. Как следует умывшись, я смог частично снять боль, и постепенно большая часть покраснения сошла. Но немного обгорелым я все еще выглядел, и этому явлению все так же не было внятного объяснения.
– Не поверишь, таким выбрался из капсулы, – честно ответил я. – До сих пор не могу понять, то ли аллергия на что-то, то ли…
– Виртуальные стигматы? – понимающе кивнул Артем. – Любому другому я бы сказал, что это выдумки подростков, но в твоем случае даже не знаю. Могу лишь посоветовать не давать никому в игре отрубать тебе голову и другие ценные конечности, а то потом из капсулы тебя по частям будут вытаскать.
– Добрый ты, – вздохнул я. – Я все-таки надеюсь, что это просто аллергия.
– А если нет? – уже серьезнее спросил Артем.
– Тогда постараюсь больше не умирать в игре? – ответил я и мы оба засмеялись. Не умирать в Арктании было практически невозможно. – Но вообще, если прям очень-очень серьезно, то попробую после входа в Арктанию нанести себе незначительный урон и выйти из капсулы проверить результат. Просто на всякий случай.
Артем одобрительно кивнул.
– Самый логичный вариант. А как успехи в игре?
– Я вообще-то герой, – не без гордости сообщил я. – Лишь чудом предотвратил убийство гремлинши.
– Каким образом? – заинтересовался Артем.
– Самоконтроль, чувак, только хороший самоконтроль. Но это было очень непросто.
